С Юлией Голицыной, создательницей и хозяйкой Студии Дизайна Lezard, выпускницей МАРХИ, блестящим архитектором, дизайнером интерьеров, мамой троих сыновей и просто невероятно стильной и умной женщиной, мы уютно устроились на веранде кафе «Николина Гора», чтобы поговорить о красивых домах и умных интерьерах, коих она на Рублевке создала множество. Но, беседа об ар-нуво и хай-теке как-то быстро перешла в неожиданное русло. Оказалось, что за деревянными полами, пропитанными каучуком, дизайнерскими кухнями и нежными занавесками в детской, стоят реальные судьбы и непростые человеческие отношения.
ВР: Юля, если встретить тебя на улице, первая мысль, которая придет в голову прохожему – «она занимается чем то прекрасным!» Твоя черная широкополая шляпа, шелковое платье и почти детская улыбка не позволяют в этом сомневаться. Тем не менее, я знаю, что строительство дома или квартиры – процесс достаточно жесткий, требующий собранности, уверенности и даже навыков кризисного менеджмента и конфликтологии. Сталкивалась, знаешь ли, со строительством…
ЮЛИЯ: Да, это правда. У всех, кто решает строить свою профессиональную жизнь в этом направлении есть определенный «флёр»: ты встречаешься с интересными людьми, в красивых модных местах, пьешь хороший кофе и создаешь удивительные пространства…
Но всех, кто намерен связать свою жизнь с архитектурой и дизайном я хотела бы предупредить: ребята, это тяжелый труд и, не побоюсь утверждать, в чем-то даже мужской. По сути, то чем занимаюсь я - это три разных профессии: архитектор, дизайнер и декоратор. Для каждой из этих специальностей требуются свои знания, умения и склад мышления. В России же, все эти три аспекта совмещаются в одном человеке, что, конечно, дается непросто. Именно поэтому я в какой то момент решила, что мне нужна команда надежных единомышленников и профессионалов. Собирала я ее 12 лет, но и тут все непросто. Одно дело ты отвечаешь только за себя, другое – ты отвечаешь за команду.
Мне просто повезло. Просто потому что мне везет. Своих девчонок-дизайнеров я вытащила из института – мы вместе учились, а с проектировщиками мы познакомились лет 15 назад, когда начинали работать с первыми объектами, и до сих пор мы вместе.
ВР: Ты строгий руководитель? Ты требуешь безоговорочного повиновения команды или доверяешь и в какие-то моменты можешь даже не участвовать в процессе?
ЮЛИЯ: Я всегда думала, что я по своей натуре не руководитель и вообще не лидер. Но жизнь распорядилась по-другому: работая со своей командой, я готова развенчивать миф о том, что нельзя работать с друзьями. Нет, я не набирала коллектив приятелей, мы начали просто работать вместе и за долгие годы как-то незаметно стали добрыми друзьями. На своих ребят я могу полностью положиться, и не только в рабочих моментах, но и в тяжелых жизненных ситуациях и это не раз подтверждалось. Я не знаю как руководят большими корпорациями, мы – маленькая локальная компания, мы стараемся слышать друг друга и за эти 12 лет мы отлично научились это делать. Безусловно, как и в любом коллективе существуют какие то трения, но в глобальном смысле – мы нашли друг друга.
ВР: Когда вы беретесь за какой то объект, заказчик становится членом команды? Архитектор же все равно руководствуется идеями человека о том, какое пространство он хочет получить.
ЮЛИЯ: Безусловно. Если заказчик не становится членом команды, то скорее всего – ничего не получится. Потому что все, что касается архитектуры и дизайна это совместное творчество: если мы друг друга не слушаем, не слышим и у нас нет контакта – все бесполезно. Кроме того, есть разные схемы работы. Есть архитекторы, которые творят по своему разумению: они вот так вот видят. Я же пошла по другому пути и он мне интересен: я делаю пространство для конкретного человека и его семьи. У клиента есть свои пристрастия, своя жизненная позиция и жить там ему. Я могу ему подсказать, помочь, скорректировать, уберечь от каких то ошибок в силу своего опыта и образования, но первую скрипку все равно будет играть он. А моя задача – воплотить его мечту. Его! Это значит, что я должна его услышать и помочь. Так что, да, тут вопрос не только художественно-архитектурного образования, но и психологии, риторики, терпения, в конце концов. Я всегда говорила, что к выбора архитектора или дизайн-студии нужно относиться очень серьезно. И лучше потратить три месяца на поиски «своего человека», чем потом, в процессе работы над домом, раз в три месяца менять команды. Это как выйти замуж. Дизайнер и архитектор создает твой быт, твой комфорт, твою жизнь – тут нельзя разбрасываться и идти на компромисс.
ВР: Пространство, в котором ты живешь определяет мышление? И как оно может поменять твое восприятие мира?
ЮЛИЯ: Да, конечно. И не только наше, а еще и наших детей. Если мы говорим о взрослых людях, то, конечно, нужно строить дом или квартиру исходя из мироощущения человека, который уже сформировался. Я сразу пытаюсь понять о человеке ключевые моменты: социальный статус, привычки, каково было его детство, наконец. Еще важный момент – он хочет что-то поменять, или жить в привычных условиях?
Что касается наших детей, которые сами не выбирают – тут надо быть очень внимательным. Что вы хотите, чтобы увидело ваше чадо? Когда заботливые родители хотят поставить в детскую годовалого ребенка дубовые стеллажи и письменный стол, потому что малыш вырастет, пойдет в школу и ему все это пригодится – я стараюсь объяснить им, что каждому возрасту - своё. Детскую стоит организовывать так, чтобы пространство можно было менять по мере роста малыша. Кроме того мы живем в век стремительного времени. Если раньше мы покупали квартиру на века, и в ней, с несущественными изменениями в интерьере, жили несколько поколений, то сейчас люди стали мобильны. Многие молодые, но уже состоявшиеся люди предпочитают снимать жилье, слегка корректируя его под себя, кто то переезжает из города в город и жилое пространство уже не делается «для внуков». И, безусловно, это формирует тенденции современной архитектуры и дизайна. От еще семь лет назад актуальной классики мы приходим к нейтральному «мобильному» интерьеру, который можно поменять в любой момент. Мы все рождаемся с мечтой и формируем ее течении жизни - у всех она разная…
Сейчас к рулю приходят молодые люди тридцати-сорока лет, состоявшиеся, но не знающие, что они захотят дальше. При этом, они достаточно сильны, чтобы воплощать свои мечты – менять свою жизнь. По этому пространство становится фоном и основной идеей становится трансформация. С одной стороны интерьер очень многое говорит о характере человека, живущего в нем, с другой – он же, в некотором смысле, формирует его жизнь.
Поэтому я стараюсь делать достаточно нейтральный фон и заполняю пространство легко заменяемыми деталями.
ВР: Часто ли случается, что тебе приходится корректировать сами пожелания заказчика, диаметрально менять его взгляд на свое будущее жилище? Я сейчас говорю о некой «архитектурной интуиции». К примеру, человек просит тебя сделать дом в стиле хай-тек, а ты на него смотришь и понимаешь, что он хочет камин и два гобеленовых кресла. А хай-тек, это просто он журналов об интерьере перечитал…
ЮЛИЯ: Если честно – это происходит почти всегда. Но я никогда не говорю «нет, дорогой, это не твоё», потому что я точно знаю – в процессе работы над интерьером все будет меняться. Иногда лишь один, разумеется не случайно добавленный предмет определяет смену точки зрения клиента. Вопрос в том – как этот предмет подобрать. Наше общение – не день, не неделя и не месяц – у нас с заказчиком есть время. И все равно все «вырулится» туда, куда должно, просто важно «поймать» момент или деталь и мягко направить в сторону мечты.
ВР: То есть ты стратегически закладываешь в проект интерьера те изменения, которые будут происходить?
ЮЛИЯ: Даже когда я показываю клиенту проект в 3D, я всегда предупреждаю: так не будет. Будет атмосфера – ощущение того, как на картинке. Картинка это – концепция и мы будем ее придерживаться, но нам еще год или два работать, а в процессе все может измениться, от пожеланий, архитектурных решений до рынка отделочных материалов – таких обоев может просто не быть.
Поэтому главное – основная линия – остается, а большинство предметов эластично меняется. Своим клиентам я обычно даю «домашнее задание»: полистать журналы, походить по интернету и прислать мне решительно все картинки, которые понравятся. И довольно редко встречаются люди, присылающие фото в единой стилистике и концепции, обычно это кардинально противоречащие друг другу направления! И вот тут встает самая сложная задача: вытащить из полученного попурри то, что человеку нужно. Даже когда он сам не очень понимает – что это.
ВР: Ну нельзя же объяснить заказчику, что он ничего не понимает…
ЮЛИЯ: А и не надо! Тем более, что, как правило заказчик все таки кое что уже знает о строительстве. Это как отношения мудрой женщины с мужчиной: основная задача дать заказчику почувствовать, что все это сделал он. Тем более, что в результате так оно и есть. И для меня лучшая похвала – услышать от клиента по результату работы над интерьером «какой же я молодец, я это сделал и сделал прекрасно!».
ВР: Когда ты состоявшийся в бизнесе и вообще в жизни человек, очень сложно признать себя некомпетентным в каком бы то ни было вопросе. Тем более – признать кого-то более компетентным и довериться ему. Как это происходит (если происходит) в ваших отношениях с заказчиком?
ЮЛИЯ: Это не вопрос моего профессионализма или непонимания законов архитектуры заказчиком.
Любой человек чувствует себя дизайнером: он умеет красиво подобрать туфли под платье или галстук под рубашку. По этому часто люди могущие позволить себе архитектора и дизайнера начинают сами заниматься обустройством своего жилища. Но, через какое то время понимают, что они не тянут. И не потому, что у них плохой вкус – это элементарный недостаток навыка. Заказчик, в отличие от дизайнера, не видит картинку целиком: ему нравится «вот этот комод» и «вот этот чайник». Но когда дело доходит до того, чтобы соединить комод, чайник и зеленые шторы – даже самый талантливый, но неподготовленный индивидуум начинает сходить с ума.
Иногда ко мне обращаются люди от отчаяния: человек признает, что он запутался и больше не может заниматься «этим ремонтом (этой стройкой, этой отделкой). Бывает, клиент сразу отдает себе отчет в том, что ему все это тяжело или просто у него нет времени ездить по строительным моллам, мебельно-плиточным бутикам, не хочется общаться со строителями и электриками – его время стоит гораздо дороже. Ему нужна помощь и он начинает ее искать. И тут выясняется, что у друзей или у друзей друзей была точно такая же проблема, которая перестала быть проблемой с появлением в их жизни Lezard – классическое сарафанное радио. Но, все равно решение о сотрудничестве будет приниматься при личном общении, на уровне «я доверяю этой Юле или нет».
А многие общаются к нам просто потому, что это принято – обращаться к архитектору. Это правильно и это определенный статус. Для них архитектор, дизайнер это – очередной нанятый работник.
ВР: А с кем сложней всего иметь дело?
ЮЛИЯ: Вот с последними и сложней. А самое трудоемкое это клиенты ну, скажем, на машинах чуть выше среднего класса – так будет понятней. Они знают что уже доросли до определенного уровня и у них есть 10-15 тысяч долларов чтобы потратить их на дизайн и прилагающегося к нему архитектора. Есть определенный стиль жизни и четкая финансовая составляющая вопроса, от которой не убежишь. А сложность в том, что человек хочет гораздо больше, чем он может себе позволить, и это достаточно тяжело скорректировать. Скажем, если отделывать поверхность имитацией мрамора из полиуретана, это будет на грани стиля кич. Тут требуется и интуиция, и тактичность, и чувство меры.
ВР: Часто приходится бороться за нахождение именно этого кресла именно в этом углу?
ЮЛИЯ: Я стараюсь подходить к ситуации лояльно. Всегда есть возможность уйти на менее затратные дизайнерские решения и всегда есть возможность корректировать. Но есть вещи за которые приходится бороться и настаивать – какие-то ключевые детали, без которых не сложится интерьер. Как мы уже говорили, любой проект складывается из концепции, а концепция, в свою очередь может сложиться на форме, на стилистике или, скажем, на привезенных из путешествий сувенирах. Моя работа – развить эту основную тему и, конечно, я буду настаивать на ее «главном звене», иначе все развалится. Как и в любом произведении искусства, есть основополагающее, а остальное – дополнения. Вот дополнениями можно пожертвовать.
ВР: То есть без трений и, даже конфликтов не обойтись – и правда, как в семье. А случается, что заказчик , по завершении проекта говорит: «Юля, спасибо Вам огромное за то что вы не послушали меня и настояли на своем!»?
ЮЛЯ: Да. Почти всегда. Правда – в разных формах. Надо понимать, что процесс создания пространства очень многогранен, в нем задействовано множество людей и заказчик за время этого процесса устает. От архитекторов, декораторов, строителей, светильников и кресел – от всего. И конечно, погрязнув в стройке и не видя конечного результата - того, как это будет по завершении, - у человека может возникнуть негатив, что влечет за собой трения, недомолвки и даже обиды.
У меня был прекрасный опыт, когда я делала жилье себе – я сама перед собой выступала заказчиком. И тогда я поняла, как выматывает эта история. Даже с бонусом того, что я сама была архитектором и у меня были строители, которым я доверяю, я в какой то момент очень устала от этой стройки. Во первых, тот факт, что каждый день нужно платить за что-то деньги (не зависимо от того есть они у тебя или нет) и меняющаяся в процессе работы смета (причем, исключительно в сторону увеличения) – начало раздражать меня через полгода. И когда, по прошествии какого-то времени, мне захотелось убить рабочих, которые ни в чем не виноваты, я поняла, как клиенты относятся ко мне! Это нормально и объяснимо. К концу ремонта накапливается общий негатив, причем – на все: раздражают технические неудобства, уже видеть не можешь этот интерьер и хочется совсем другого стиля, кроме того, при подсчете смет, становится понятно, что на эти деньги можно было безбедно жить год на Бали, не работая… Но потом происходит некий перелом: после того как повешены последние занавески и расставлены вазочки, еще месяц-два сохраняется чувство усталости, на фоне перевоза коробок, а через полгода этот дом начинает тебе отдавать все то, что ты в него вложил! Ты приходишь с работы и понимаешь, что это твое пространство, твое детище, оно тебе нравится, ты хочешь здесь жить и растить детей. И следующие 5-10 лет (в зависимости от характера человека) ты наслаждаешься жизнью в СВОЕМ доме. Пока не решишь его снова перестроить.
Но, что радует меня, в результате – со всеми своими заказчиками я осталась в хороших отношениях: либо я продолжаю получать от них заказы, либо мы просто приятельствуем. Понятно, что в процессе работы мы держим дистанцию, но по ее завершении мы встречаемся, чтобы вместе поужинать и даже ездим вместе отдыхать.
ВР: Когда заказчики муж и жена и они хотят и от тебя, и от интерьера диаметрально противоположные вещи. Как ты находишь баланс в атмосфере постоянных споров? Кроме того, у тебя же есть шанс стать «крайней».
ЮЛИЯ: В моей практике бывали случаи, когда ко мне обращались люди со словами «Знаете, Юлия, нам не нужен ни архитектор, ни дизайнер. Просто мы боимся, что если продолжим сами строить этот дом – мы разведемся!». Это достаточно частая история. Если тебя когда-нибудь муж учил водить машину – ты знаешь о чем я говорю. То же самое происходит и с домом: много нюансов, много споров и несогласий и каждый считает, что он прав. По этому нужен третий человек, который, сохраняя нейтралитет, станет неким буфером и найдет золотую середину.
Понимаешь, ситуация достаточно простая: не я нахожу баланс, а они! Они уже обратились к третьему человеку для того чтобы он помог им решить неразрешимую ситуацию – они уже настроены на то, что я помогу им разрулить это конфликт, они уже готовы доверять мне. И мне, кроме нерезких замечаний не нужно ничего делать – они сами все сделают. Мне остается только немного корректировать.
Но в так называемых «лакшери» объектах ситуация проще: то что касается технического оснащения и архитектуры – решает мужчина, а что касается дизайна и декора – женщина. У меня неоднократно были ситуации, когда я приезжаю к клиенту и слышу «Юля, мы сейчас пообщаемся, а потом вы с моей женой обсудите цвет занавесочек и полотенчиков».
ВР: А можно ли сказать, что все, что делает мужчина, он все равно это делает для женщины?
ЮЛЯ: Безусловно! Это вопрос степени мудрости женщины. Я могу сказать, что часто все равно все получается так, как хочет женщина, даже по планировке. Но моя то задача сделать так, чтобы взглянув на свой новый дом, они обнялись и сказали: какие же МЫ молодцы, мы это сделали! Мы поняли друг друга и услышали и все получилось!
ВР: Тебе важно услышать от клиента «спасибо», по завершении работы?
ЮЛЯ: Понимаешь, все мои стройки, это же не моя творческая жизнь – не мои картины, которые я пишу, когда у меня есть на то время. Это все таки бизнес. И основная его задача, чтобы клиент был доволен результатом, и не важно каким способом: доволен собой или мной. Это и есть признание.
ВР: Вот интересно, ты с этой мудростью родилась, или она пришла с опытом?
ЮЛЯ: Думаю, это не вопрос мудрости, а вопрос характера. Я уже говорила, что я не ощущаю себя лидером и мне никогда не нужны были восторги публики. Нет, конечно, приятно, когда тебе говорят спасибо, и в последнее время я почти всегда его слышу.
Особенно искренне и эмоциональное это «спасибо» от людей, кому я построила их первый в жизни дом или квартиру. Они видят результат, осознают, что, наконец, они будут жить пространстве своей мечты и это не может не восхищать.
ВР: Но ты ведь делаешь ошибки? Как ты к ним относишься?
ЮЛИЯ: Конечно! И я, и моя команда, и строители, и заказчики – мы все совершаем ошибки. В работе задействовано много людей и без «косяков» у нас не бывает! И я всегда морально готова и готовлю окружающих к тому, что они будут. А отношусь сейчас уже проще, чем на заре нашей работы. В начале своего творческого пути я нервничала и не спала ночами. А с опытом я поняла, что ситуаций, которые не возможно разрешить просто нет. Есть ситуации с разными моральными и материальными затратами и нет ничего, чего нельзя было бы исправить.
ВР: Ну и последнее: ты довольна своей жизнью? Если бы можно было что то поменять, ты бы поменяла?
ЮЛИЯ: Это моя жизнь. И у меня есть четкое ощущение, что меня ведут. И это – моя история. Конечно, я психую время от времени – работа непростая, связанная со сложными людьми. Я все время шучу на тему того, что архитекторы, проработавшие 10-15 лет по специальности, бегут из этого бизнеса чтобы преподавать йогу, писать картины и вышивать крестиком – очень уж большие энерго-затраты. Я несколько раз пыталась уйти из этого бизнеса, но ни разу у меня этого не получилось: каждый раз появлялось что то, что не позволяло мне этого сделать. Значит – не время. То, к чему мы должны прийти уже предначертано – я в это верю – вопрос, какими путями, это мы уже выбираем сами. Тут важно включить чутье, интуицию: если ты делаешь все правильно, то тебе все дается. Пока я уверена - эта работа по мне.
